Начинать нужно как можно раньше. Успех непременно придет. О таланте, любви к слову и постоянной работе: писатель Ольга Харитонова рассказала о своей новой книге «Чужая сторона».
У Ольги Харитоновой четыре диплома о высшем образовании. Она – агрохимик, дизайнер, педагог дополнительного образования и учитель начальных классов. Сценарист анимации («100Киловатт», «Союзмультфильм», «Мастер-фильм» и др.), писатель, автор книги «Чужая сторона» (издательство «Альпина.Проза»), участвовала в сборниках издательств «Редакция Елены Шубиной», «АСТ», «Бомбора», лауреат литературной премии «Лицей», преподаватель писательского мастерства.
Реальная фантастика или фантастическая реальность? К какому жанру вы относите свои рассказы?
Реальные люди и детали в текстах для меня важнее, хотя чаще мои рассказы запоминаются именно необычным фантастическим допущением (люди-автомобили, смерть как превращение в дерево, попавший из будущего в прошлое буклет «МакДака»). Любое из допущений — это найденный подход к сложному разговору о реальных событиях и проблемах. Для каждого фантастического текста я собираю большое количество достоверного материала: описаний с фотографий, настоящих реплик, живых реакций. Сейчас вот для нового рассказа про Нефтегорск пересмотрела множество репортажей, прочла воспоминания очевидцев и даже прикупила сборник очерков «с места событий» от Сергея Шойгу. Мне бы не хотелось, чтобы меня определяли только как писателя-фантаста.
Читая многих сегодняшних очень талантливых молодых авторов, часто ловлю себя на мысли, что не хотела бы, чтобы эти тексты читала моя внучка. Потому что многое в этих текстах — настоящее и недавнее прошлое России — описано противно. Обидно, что мою жизнь, а это моя жизнь и жизнь родителей этих авторов, описана вот так. Если честно, то я не видела этой грязи. В ваших же текстах нет этой безысходности и жуткой тоски. Есть какая-то надежда. Вы сами оптимист или пессимист? Каково ваше видение жизни?
Я реалист. Стараюсь холодно разобраться в ситуации и подготовиться ко всем вариантам исхода, но в моменте часто настроена оптимистично, что все смогу и все получится. Писатель Денис Осокин на лекциях говорит, что фантазия и способность писать даны авторам для того, чтобы вершить невозможное в жизни добро: оживлять, возрождать, улучшать, мотивировать, заканчивать хорошо то, что в реальности закончилось плохо. Моя позиция другая — я считаю, что должна записать все ровно так, как было на самом деле. Иногда я просто оставляю историю, не доводя до финала, который скорее всего был бы трагичный.
Где-то прочитала комментарий, вы были рады, что из какой-то вашей публикации не вырезали обсценную лексику. Почему вы этому рады? Я сегодня не могу читать последние произведения Иванова, Вагнер именно из-за того, что меня коробит язык героев: матерщина и шутки ниже пояса. Как пример, который я привожу моим ученикам — это Андрей Дмитриев и его «Крестьянин и тинейджер». Там крестьянин вообще говорит матом, но в тексте нет этих самых табуированных слов, и читатель прекрасно понимает, как говорит главный герой. Зачем вам в текстах обсценная лексика?
Матерный язык отражает изменения нашего языка и культуры во времени. Убирая его из текстов, мы словно приукрашиваем описываемую реальность, теряем процент достоверности.
Конечно, в использовании нужен вкус и мера. Но произносимое персонажем ругательство — это яркая и точная характеристика. Если вы пригласите друга в гости и попросите не ругаться при ваших родителях, то весь вечер будете наблюдать за столом не вашего друга, а какого-то совсем другого грустного и тихого человека, это будет уже не ваш друг.
Мне же нужно, чтобы все люди в моем тексте выглядели достоверно, ровно такими, какими являются. Женщина, которая витиевато ругается, и женщина, которая говорит высоким слогом, имеют две разные судьбы.
Сейчас обсценная лексика — уже не только грубость, но и выражение радостных сильных эмоций, прием юмора и сарказма, инструмент выражения чувств и отношения к миру. Русские люди матерятся, а значит это должно быть отражено в литературе.
Я была впечатлена вашей упертостью в познании литературного мастерства и количеством участий в различных семинарах, конференциях, учебах, мастерских. Есть ли в этом необходимость? Или важнее сразу найти своего наставника, как это было у многих начинающих литераторов?
Мне кажется, если тебя длительное время наставляет один и тот же человек, слишком многое потом в тебе будет сориентировано по его меркам. Гораздо полезнее для развития слушать мнения разных преподавателей, разных аудиторий, коллег. Так можно сопоставлять разное и на пересечении находить что-то действительно свое.
Участие во всем перечисленном необходимо, потому как литература — живой процесс, чтобы научиться понимать его, нужно находиться внутри. И начинать вникать нужно как можно раньше.
Провинциальная литература, провинциальный писатель — это обидно? Или для постижения высот мастерства и известности все-таки надо переезжать в Москву?
В моем понимании классический писательский путь лежит от школьного литературного клуба в родном городе, через профессиональное городское же ЛИТО, во всероссийское сообщество авторов (семинары, фестивали) и приводит по итогу в столичное крупное издательство. В таком случае «провинциальный писатель» — будто бы тот, кто не смог выбраться за пределы города, прыгнуть выше, не смог или не захотел, проигнорировав общепринятые ориентиры. Я не знаю, кого вы имеете ввиду, не слышала, чтобы кого-то так называли.
Сейчас некоторые литературные активисты из регионов пытаются перестроить эту систему, сделать так, чтобы каждый автор мечтал о карьере в своем регионе, о признании в первую очередь на своей земле, а не в столице.
Но мне кажется, одно другому не мешает, хорошего автора знают и в родном городе, и в столице, и по всей стране.
Сегодняшнего читателя, конечно, зацепят ваши рассказы, где реальность переходит в фантастику, где неправда обнажает суть сегодняшней правды. Вот хотя бы рассказ «Первый А», хочется просто рыдать. Как родилась эта история?
Идея рассказа родилась после чтения статьи на сайте фонда поддержки социальных исследований «ХАМОВНИКИ». Статья обозначала проблему, я решила предложить ее решение. Сельскую школу, которую хотят закрыть из-за недостатка учеников, можно спасти, отправив в нее на учебу целый класс роботов. А затем все как в жизни, новых учеников разбирают местные семьи и в семьях возникают вполне жизненные проблемы.
Вы — автор, который очень долго складывает свой конструктор для рассказа. Но в моем любимом рассказе «Моченая рябина» нет, на первый взгляд, никаких открытий. Нет мелких пазлов, из которых строится история. Есть глубина и точность описаний: «Март всюду налил, но за собой не вытер», есть дыхание, атмосфера. Есть кинематографичность и девушка Юна, имя тоже очень многое значит. Как пишутся вот такие зарисовки, которые я легко могу поставить в ряд с любимыми классиками?
Это все-таки рассказ, у нас есть героиня с целью преодолеть тревожность и событие, которое ее цель закрывает, меняет героиню, примиряет с прошлым. Говорят, рассказ должен быть как сон, вызывать чувство, но не все объяснять.
Этот рассказ тоже основан на реальности. В нем описана наша семейная дача, которая после смерти дедушки осталась заброшенной. Все описания и детали собраны или с натуры, или с фотографий. А сам рассказ был экспериментом — я разрешила себе записать все то, что чувствовала, так родились эти странные описания и образы.
Ольга, вы десять лет шли к первой книге в столичном издательстве, хотя побед, лонг- и шорт-листов различных конкурсов было очень много. Было желание все бросить, не писать, обиды на непонимание и недооценку творчества? Какую рекомендацию вы можете дать начинающему автору?
Если начинать отсчет от самого первого сочиненного художественного текста, мне тогда было всего шесть, то я шла к книге в издательстве тридцать лет.
Но мой секрет в том, что я никуда не шла. Я не планировала издавать книгу в издательстве, никогда не отправляла рукописи на рассмотрение. В конкурсах участвую, да, но только чтобы проверить тексты на экспертном жюри и заработать плюсик в портфолио, я использую достижения для преподавания, предъявляю их ученикам — не могу же я преподавать писательство, если не умею писать. На премию, которую в итоге взяла в 2024-ом, я начала подаваться ежегодно лишь потому, что не видела другого способа заработать на собственное жилье.
Написание текстов — мой способ существовать, мой образ мысли, я не могу его бросить. Недооценки не было, мои тексты всегда хвалили, и в институтской газете, и на городских семинарах, они почти всегда побеждали на конкурсах. Мне было этого достаточно, я думала, что так и будет всегда.
Советы я могу давать только тем, кто задает конкретные вопросы, потому что все авторы стремятся к разному: кто-то хочет в журнал, кто-то на премию, кто-то собрать еще сто подписчиков на канал, а кто-то выразить невыразимое. Просто пишите в удовольствие, в первую очередь для себя.
Вы не считаете себя экспертом по литературе, потому что, на ваш взгляд, очень мало читаете и не успеваете за литературным процессом. Не улавливаете аналогий, повторов сюжетов, сходства с другими авторами, на которые вам указывают другие. То есть писатель не обязательно должен быть экспертом в литературе?
Я уверена, что самое важное для автора: жизненный опыт, эмпатия и честность. Все что, мы можем сказать нового в литературе — рассказать о своем уникальном опыте. И чем честнее получится, тем интереснее и полезнее это будет для читателя. А что не прожили сами, то можем подсмотреть у других, и с должным уровнем эмпатии достоверно описать.
Отзывы на вашу книгу очень хорошие. Я с ними полностью согласна. А есть то, о чем вам хотелось бы поговорить, но этого почему-то не замечают читатели?
Если честно, мне кажутся странными отзывы вроде «Мне понравилось», «Мне зашло». В книге описан разный сложный опыт, и я считаю, он не может нравиться. Скорее я предполагала, что люди будут говорить о сопереживании, о том, что они и в жизни видят и чувствуют то же самое или что-то похожее, что они сталкивались с такими персонажами, проживали такие же ситуации. Ведь странно сказать про сводку криминальной хроники: «Мне понравилось». Наверное, люди пытаются объяснить, что книга вызвала у них разные сильные эмоции, а это ровно то, чего они от нее ждали.
А еще мне хочется, чтобы широкий читатель понимал, что обращение к проблемам страны это тоже любовь к стране.
Вы замахнулись на роман. То есть на крупный объем. Вытяните? Или вам проще будет его разбить на главы — рассказы, а потом связать воедино?
Пока не могу сказать, но это определенно опыт, который стоит получить. Надеюсь, что мне в этом поможет сценарный опыт. Я разобью работу на этапы: синопсис, расширенный синопсис, поэпизодник, итог. Буду собирать привычный пазл, только дольше. К сожалению, некоторые задумки требует объема пошире, придется постараться, чтобы подарить им жизнь.
Ваш идеальный читатель. Какой он? Почему он выбрал ваши рассказы?
Мой первый и самый главный читатель — это я, никогда не думала о широком читателе. Потому мне сейчас интересно наблюдать за отзывами на книгу: кто их оставляет, кому понятен мой посыл, кому повествование кажется скучным. Чаще всего позитивно откликаются читатели современной нежанровой прозы 30+.
Чем вы занимаетесь на основной должности в библиотеке?
Я — главный библиотекарь отдела развития и внешних связей ЦБС Ленинского района. Мы курируем проектную деятельность учреждения, отвечаем за его пиар и ведение соцсетей, организовываем тематические городские мероприятия.
Лично я сейчас реализую проект «Литературные маршруты “Легенды Затона”», который в прошлом году получил поддержку в конкурсе лучших региональных проектов в литературной и издательской сферах «Своя идея» от АСПИР и ПФКИ.
Проект подразумевает создание детскими писателями России сборника рассказов, в которых действующими героями будут сказочные персонажи, населяющие новосибирский микрорайон Затон. Затем мы разместим в локациях Затона красочные мозаики с изображением героев этих рассказов, и запустим мимо мозаик литературные маршруты.
Уже в начале лета мы готовы будем пригласить на презентацию нашего яркого книжного сборника и на прогулку по Затону!
В библиотеке, среди множества книг, не возникает синдром самозванца? Не кажется, что все сказано уже до вас?
Я убеждена, что главная функция писателя — фиксировать реальность. Сейчас вокруг нас происходит столько больших событий, что всем существующим авторам хватит на несколько книг. Я пишу о своем времени и своем уникальном опыте, никакого синдрома самозванца не испытываю, только надеюсь успеть побольше и поточнее записать.
Наталья Берязева